Россия в мировой игре

Внутри российской элиты все еще сохраняется очарование политикой США

«Le Figaro», Франция
Жак Сапир, 24 марта 2003 г.

Решительная поддержка Россией позиции Франции и Германии в иракском вопросе создала новую динамику. Она никак не была гарантирована, так как до этого имелись важные факторы, вынуждавшие Москву к проведению весьма осторожной политики в отношении США.

Эти факторы, впрочем, не исчезли. Сейчас они уступают место более реалистичному восприятию российских национальных интересов, что может стать историческим шансом для Европы.

Не надо переоценивать значимости Ирака для российской политики.

В отличие от Ирана, эта страна уже не является устойчивым партнером Москвы в регионе. Российские экономические интересы в Ираке во многом виртуальны, каким бы ни был исход кризиса. Отношения с США сложнее, чем кажется из речей о «новом большом союзе», произносимых с той и с другой стороны. Открытая оппозиция действиям Вашингтона не в интересах России, которая все еще остается ослабленной. Москва понимает, что антитеррористический союз, созданный между двумя странами после 11 сентября 2001, обязывает США прекратить поддержку деструктивных исламистских сил на Кавказе и в бассейне Каспийского моря.

Такова основа этих отношений, так как США не являются главным экономическим партнером России. Европа, напротив, является главным экономическим партнером России, идет ли речь о торговле, инвестициях или долгах. Но в качестве геополитического партнера авторитет Европы для России оставался до настоящего времени под сомнением. Политическая значимость отношений между Россией и США не должна скрывать наличия напряженности между двумя странами. Целью России остается создание многополярного мира, и мессианская позиция Вашингтона только беспокоит Москву. Включение Ирана в «ось зла» составляет прямую угрозу жизненным интересам России. Американцы взяли курс на проведение политики своего рода «изоляционизма и интервенционизма, посланного провидением», и это создает для России, как и для других стран, главную проблему. Нынешняя американская политика вмешательства в дела других государств основана на делении стран на «добрых» и «злых», а не на анализе всей сложности взаимосвязей.

Недавний поворот, взятый российской дипломатией, показывает, что подход, отраженный в позиции франко-германского тандема, способствовал усилению авторитета Европы. Россия поддержала эту позицию потому, что была убеждена в прочности французской позиции и франко-германского альянса. Эта позиция вызовет в самой России споры, так как часть новой российской элиты заинтересована в том, чтобы извлечь выгоду из стабильных отношений между Москвой и Вашингтоном. Внутри российской элиты все еще сохраняется прежнее очарование политикой США. Так что закрепить нынешний поворот России удастся при условии надежности франко-германской политики и осуществления стратегии интегрирования России в Европу. Общественному мнению России должна понравиться идея о том, что будущее России будет основано на приоритетности отношений с европейскими державами.

Зависимость благополучия страны от нефтяных доходов никогда не обеспечит экономического благополучия и социальной стабильности. Настоящие российские промышленники это хорошо понимают. Франция и Германия, если они будут действовать совместно, могут предложить России логическую стратегию развития и интеграции. Этим жестом они способствовали бы не только тому, чтобы интегрировать Россию в Европу, но также благоприятствовали бы появлению динамики сильного роста. Франция и Германия могли бы простить России треть долговых обязательств, которые могли бы быть конвертированы в акции российских предприятий, что способствовало бы поступлению прямых иностранных инвестиций в те сектора экономики страны, где модернизация больше всего назрела. Франция и Германия непосредственно заинтересованы в энергетическом партнерстве с Россией, поскольку последняя нуждается в европейской экспертизе для модернизации своих АЭС и своей энергетической сети. Тогда Россия располагала бы финансовыми инструментами модернизации местных и муниципальных энергетических инфраструктур. Этот процесс позволил бы избежать повторения инцидентов, которые создали этой зимой сложности для более 35 миллионов россиян. Этот процесс также позволил бы сделать энергетический сектор рентабельным и ввести процентный залог для инвесторов.

Научное и промышленное сотрудничество между Россией и европейскими странами также было бы взаимовыгодно. Европейцы могли бы предпринять необходимые усилия для развития этого сотрудничества, что позволило бы им воспользоваться научным и промышленным потенциалом России. Эта стратегия создала бы базу для экономического и политического партнерства, о чем много раз говорилось в течение минувших месяцев. Это, в свою очередь, создало бы предпосылки для появления нового европейского контекста, основанного на безопасности и развитии. А инструменты политики, унаследованные от периода «холодной войны», стали бы устаревшими. Таким образом, был бы создан новый баланс сил».

Перевод: Мехтиев Айдын, ИноСМИ.Ru.