Все только начинается

Взгляд из партера

VIII Пушкинский театральный фестиваль, по традиции открывшись в Пушкинских Горах, завершился в Пскове.

Огромных усилий стоило В. Рецептору привезти и показать псковскому зрителю постановку известного британского режиссера Донеллана «Борис Годунов»: «Приезд спектакля, который стоил очень дорого, устроила международная конфедерация. Режиссер мастерски распорядился звездами. Спектакль задал высокую профессиональную, методологическую и эстетическую планку». В то же время московский критик А. Демин назвал «Бориса Годунова» Донеллана энциклопедией современных театральных штампов. Псковичам судить о зарубежном театре не пришлось, поскольку мало кто смог выбраться в Пушкинские Горы.

Спектакли на большой и малой сценах театра в Пскове шли пять вечеров. А по утрам лаборатория из литературоведов, театроведов, представителей СМИ, студентов, руководителей областных коллективов обсуждала увиденное. Если раньше существовала конфронтация между представителями науки о театре и пушкинистами-исследователями, то теперь противоречия сгладились. Хотя критики в адрес представленных работ прозвучало достаточно.

«Одна из тенденций в постановке произведений Пушкина – бесконечная иллюстративность, которая возникает даже при использовании драматических произведений. Например, спектакль Бориса Гранатова «Опасные игры» (Вологда). Режиссер берет сцену «Фауста», куда помещает «Анджело», позволяя герою Фаусту прожить еще одну историю. Тут же музыкально-танцевальные вставки, привлекающие другую часть публики», - отметила Е. Колмогорова.

«Тема естественности человека – вот что наиболее интересно сегодня. На фестивале это проявилось в творчестве московского режиссера Вероники Косенковой. В музыкальном спектакле «Татьяна верила преданьям» (коллектив из Пензы) соединилась народная, эстрадная, цирковая культуры. Однако спектакль не выстроен последовательно: посреди капустника – мелодрама», - мнение Е. Соколянского. Хотя зрителям спектакль понравился - интерактивностью, неожиданными трюками, естественным существованием актеров. В лабораторном опыте Косенковой на малой сцене в «Письме Татьяны» тоже сочетались разные пласты культуры, выраженные ее носителями – французской и ташкентской актрисами. Томление по Онегину разворачивалось синхронно – на французском и русском языках, высоким и низким тембрами голосов. Француженка существовала в пластике танго, ташкентка - в звучании из глубины рояля. Многие критики не видят последовательности в таких опытах, считают претензией на лабораторию мирового масштаба.

Но на фестивале настоящей претензией оказался «Домик в Коломне» из Норильска. Два дня актеры добирались из заполярного округа, чтобы стихийным бедствием обрушиться на псковского зрителя. В страшном сне не приснятся такие образы и пение, которых создала фантазия режиссера. Агрессия, направленная на неразвитое сознание, глуховатость и подслеповатость театральной толпы выражала по замыслу ту же естественность пушкинских произведений, только в мюзик-холле. «Пушкинская простота раздражает современный театр – обязательно нужно добавить блеска люрикса. Хотя «Домик в Коломне» – произведение, в котором при кажущейся простоте Пушкина ворочается чудовище взаимоотношений верхнего и нижнего, метафизики и быта. Вся болдинская осень движется вокруг этого. Быт таит такую же взрывчатую силу, как история, - считает В. Непомнящий. - На все коллизии можно смотреть снизу, с точки зрения сатаны, соблазнившего человечество и смеющегося над его искривленным от грехов лицом. К сожалению, этот хохот и взгляд у многих режиссеров. Сверху удобнее смотреть средствами кукольного театра: только кукольным взглядом можно решить драматизм (постановка «Маленьких трагедий» Васильева, театр Образцова)».

Действие на якутском языке без перевода - «Нева… Черная речка… Ахерон» - казалось идеальным. Звучала тема гения – духа, вселяющегося в поэта или человека в маске. Поражала внутренняя чистота актеров, которая становилась эстетическим принципом, и простота режиссера Петра Скрябина в обращении с энергиями инь и ян. Однако профессор Е. Колмогорова, знающая якутский язык, высказалась однозначно: «С каких пор нам нравятся плохие пьесы? Чистота – хорошо, но спектакль построен примитивно, отсутствуют законы театрального действия».

Послушать критиков, так полноценных спектаклей на фестивале не оказалось. На вопрос, почему это так, отчасти ответил Е. Соколинский: «У современного театра существуют проблемы технологические. На псковском фестивале я увидел режиссуру от ума, от ремесла и не сказал бы, что она блестящая. В этот раз фестиваль был проходным. Но благодарный зритель принимает все с восторгом – и Донеллана, и другие постановки. Интересно, если бы на следующем фестивале прозвучал доклад на тему восприятия псковским зрителем привезенных спектаклей. Это полезно также и руководству, которое будет знать, на что идут деньги».

Завершило фестиваль событие: «Евгений Онегин» в постановке Ю. Любимова – веселый, оригинальный, легкий и музыкальный спектакль с оптимистичным финалом. «Все только начинается» – сказал поэтому В. Рецептер, и пригласил всех в будущее - на IХ Пушкинский театральный фестиваль.

Ирина ШЕВЕЛЕВА.

Фото: Игорь Соловьев