Убери свои игрушки!

Порядок в детных семьях почти всегда специфический. Кубики, мячики, плюшевые медведи, машинки, мозаика, скакалочки ровным слоем покрывают пол и все возможные поверхности. С порога они бросаются под ноги, служат причиной мелких травм и семейных раздоров. Если в доме есть хотя бы один ребенок, то вечерняя песня «убери свои игрушки», скорее всего, популярнейший и надоевший хит.

Ох уж эти игрушки! После приручения к горшку, кормежки и отдельного сна это, наверное, самая распространенная мамская проблема. Играть, кидать, швырять дети очень любят, а вот убирать за собой почему-то категорически не хотят. И мои отпрыски, конечно же, не исключение.

С Сашей мы долго вели кровопролитные бои. Начали лет с трех и закончили… Даже не знаю, решили мы эту проблему сами или она просто исчезла в силу Сашиного вырастания из игрушек. Какие меры только не предпринимались – и подкуп, и уговоры, и угрозы, и, конечно же, знаменитое выкидывание. Я, движимая принципиальностью, не просто пугала, что игрушки обидятся и уйдут, а честно выносила мешок на помойку. Бедные, несчастные первые дети! Вечно они становятся жертвой родительской неграмотности и экспериментов.

Свою ошибку я поняла, только когда проблема «убери игрушки» переросла в «убери комнату». Убирать-то Саша никогда не отказывался, просто делал это в меру своих сил и понимания. Учебники в угол спихнет, рубашку за кресло затолкает, книжки начнет складывать – увлечется, зачитается. Часа через три оказывается, что «всё готово» - почти не свисает, почти не выкатывается и почти не падает.

И маму наконец-то осенило. Ребенок не способен осознать, а тем более выполнить абстрактное задание. Ему необходимы конкретные, понятные и расшифрованные поручения, касающиеся ограниченного пространства. «Наведи порядок на подоконнике: полей цветы, протри пыль на всей поверхности, поднимая предметы», «разбери свою полку: выкини все ненужные бумажки и огрызки карандашей, тетради сложи в одну стопку, книги – в другую». И так далее, и тому подобное. Конечно, каждое мелкое задание приходится выдавать отдельно (иначе запутается и забудет), но все равно время и нервы экономятся, а эффект – достигается. Постепенно необходимость расшифровки известных алгоритмов отпала. Надо только время от времени контролировать качество выполнения.

Казалось бы, вот и получен неоценимый опыт. Но со Львом я уверенно наступила на старые грабли. Все попытки «А давай уберем игрушечки» встречали резкий отпор – слезы, саботаж, раскидывание этих самых игрушек. В лучшем случае Лев брал пару кубиков, нес их в ящик, тут же находил там что-нибудь интересное и начинал играть. Порядок в игрушечном хозяйстве категорически не наводился. Риск наступить на машинку, кубик, колесико сохранялся постоянно.

Выручил нас тот же переезд. Он расхламил Левины запасы, отсеял все лишнее – порванные книжки, открученные детали, морально устаревшие погремушки, которые, казалось, могут еще послужить делу развития младенца – все отправилось в помойку. Давно, давно это надо было сделать!

В новой квартире игрушек оказалось меньше, а места – больше. И детские книжки сами собой поселились на отдельной полке, машинки встали в рядок под Левиной кроватью, а у многопрофильных игрушек появилась легкая переносная корзина.

А еще как-то сам собой сложился новый порядок. Все уборочные действия стали происходить до детоукладки. И я, и папа, и Саша – все свои вещи на ночь быстро привыкли «разгонять» по местам. Левины игрушки тоже убирали поначалу сами – Сашиными руками или сообща. Иной раз уборка получалась веселой – с закидыванием «трехочковых» мячей в корзину, с соревнованием по сбору элементов мозаики. Вот тут-то Лев и стал присоединяться. Но только к веселой куче, сам же продолжал брыкаться на предложение об уборке.

Уже известный, но забытый прием, как всегда, нащупался случайно. «Лев, собери книжки», - попросила я в процессе уборки. И без писка, без тени возмущения ребенок с деловым видом сложил свои книги на правильную полку. Мы не поверили своему счастью и повторили попытку: «Ну а теперь давай соберем мозаику в ведерко». И в четыре руки мы моментально набрали целое ведерко «шишечек». Потом отвезли под кровать машинки, и напоследок прошлись по комнате с ревизией: я подавала Льву игрушку («Отнеси мяч в корзину»), а он с удовольствием нес на место.

Это был праздник – все хвалили Леву, целовали и даже звонили бабушке похвастаться. В общем-то, с этого дня Лев перестал артачится по поводу сбора игрушек. Точнее, фразу «Убери игрушки» он до сих пор воспринимает в штыки. А вот на отдельные предметы реагирует вполне адекватно, даже радостно.

Конечно, праздник у нас не каждый день. Иногда Льву как попадет шлея под мантию – так пиши пропало. Ничего он собирать не желает, и никому не даст и вообще – будет тут валяться на полу, рыдать и бить ногами. На такие выкрутасы мы реагируем по-разному, в зависимости от собственных эмоциональных ресурсов и настроения. Иногда просто – молча и сурово – сами продолжаем уборку, не обращая внимания на истерику. А иногда «переключаем» - отвлекаем с процесса на детали. «Это что? Машинка? А какого цвета? А где она ночует?» Младенец быстро забывает, в чем суть конфликта и спокойно принимается раскладывать игрушки по местам.

А еще у уборочного процесса проявился неожиданный побочный эффект – он стал частью ритуала укладывания. После уборки Лев спокойно, без возмущения идет в ванну и ложится спать. И львиный сон после трудовой деятельности крепок и безмятежен.

Елена ЧЕРЕПИЦКАЯ.

Продолжение следует...

Предшествующую публикацию см. здесь.