О Черкизоне

Официальные СМИ едва ли не во всех новостях рассказывают нам о захватывающей операции по закрытию знаменитого «Черкизона» — Черкизовского рынка Москвы. Мероприятия преподносятся как грандиозная акция по борьбе с контрабандой. В цивилизованных государствах с контрабандой борются на границе и на таможнях. А в России, выходит, на рынках и барахолках? Как же это так?

Речь ведётся о контрабанде в миллиарды (!) нерублей. А рынок закрывают сначала – за нарушение санитарных норм, потом – за нарушение правил пожарной безопасности. Работал он, работал, десятки лет работал, и всё соответствовало санитарным и противопожарным нормативам. А тут, вдруг, раз — и сплошные нарушения.

Всё не так просто. Российские рынки — это государства в государстве. Как говорят знающие люди, там свои законы-понятия, своя «милиция», свои авторитетные суды. Даже свои тюрьмы есть. Поэтому, видимо, до сего времени все санитарные и пожарные вопросы решались прямо в кабинетах соответствующих надзорных ведомств. Кто ж надзорников на московские рынки пускал? На Черкизовском даже прокурора избили, а на рынке в Лужниках над самим начальником миграционной службы «учинили лёгкое насилие»!

Вот что сказал глава Следственного Комитета России Александр Бастрыкин о Черкизовском рынке, в телеинтервью от 27.06.2008: «Когда начинаешь разбираться, то там всплывают такие «крыши», что мама не горюй». Если глава Следственного Комитета России на всю страну заявляет, что прямо в столице есть зоны, неподконтрольные закону, зоны, где даже милиция частная — это повод задуматься: в каком государстве мы живём?

Что собой представляет «Черкизон»? Это прежде всего крупнейшая в России оптовая перевалочная база для китайского ширпотреба. Польские, индийские и турецкие товары идут, в основном, через другие рынки. Ежедневно на него приезжали сотни автобусов с челноками со всей европейской части России, развозя контрабанду и контрафакт по рынкам других городов: от Пскова до Екатеринбурга.

Да, очень многие торговцы, работающие на псковских рынках, отоваривались на «Черкизоне». По некоторым данным, до 70% рядовых российских потребителей ощутят закрытие этого рынка на своих кошельках — товары подорожают.

Следует отдельно сказать обо всей системе рыночной торговли, сложившейся в бурные девяностые годы прошлого века. При переходе к рыночной экономике руководство страны отвергло советы грамотных экономистов и обрушило платёжеспособный спрос, ввергнув большую часть населения в нищету. Традиционные товары российских предприятий стали основной массе покупателей недоступны. Это ударило по предприятиям: банкротства, резкое снижение качества продукции в целях её удешевления, развитие теневого цехового производства. Рынок же наводнился дешёвыми контрафактными и контрабандными товарами чрезвычайно низкого качества. Многие мужчины ещё хорошо помнят, например, свёрла, которые не ломаются, а гнутся.

Можно сколь угодно долго и как угодно красиво убеждать нас, потребителей, не покупать товары сомнительного происхождения, пиратскую и контрафактную продукцию, но когда бюджета семьи не хватает на еду, одежду и квартплату одновременно, тогда бороться с контрафактом и контрабандой — мартышкин труд. Государство само загнало себя в такие условия, когда вынуждено было смотреть на контрабанду и контрафакт сквозь пальцы, лишь бы накормить, одеть и обуть народ.

Теперь же мы все приходим в ужас от размаха происходящего: лежит контрабандный товар на два миллиарда долларов — и хозяина нет! Но ведь этот товар не материализовался на «Черкизоне» из воздуха по мановению восточных чародеев. Он прошёл границу, таможню, Дальний Восток, всю Сибирь и часть Европы везде получая зелёный коридор. Это возможно только в том случае, если весь процесс находится под очень высокой «крышей». Есть серьёзные подозрения в том, что здесь-то и зарыта собака. Не борьба с контрабандой идёт, а смена «крыши». Конкретные пацаны делят конкретные миллиарды, а платить за их разборки снова будем мы, рядовые потребители. Мы сначала оплатим через бюджет все проводимые мероприятия, а потом оплатим лавры победителя уже через подорожавшие товары.

Черкизовский скандал совершенно затмил собою другой недавний скандал, получивший мировой резонанс: «Дело о трёх китах». Напомню, там речь шла о том, что фирмы «Гранд» и «Три кита» ввозили контрабандой дорогую импортную мебель, недоплатив в бюджет сотни миллионов рублей налогов. Многие помнят этот захватывающий триллер: отставки следователей, суд и условный приговор одному из них, пропажа документов из дела, нити, тянущиеся к высочайшим чинам силовых структур и спецслужб. В процессе поставок контрабандной мебели и отмывания денег были задействованы фирмы и банки одиннадцати (!) государств. Дело буксовало до тех пор, пока не вмешался Владимир Путин. После чего всё встало на свои места: дело разделили на две, а потом и на три части. Часть о шпротах и ряпушке передали в суд. А части о китах «доследуют». Сам же торговый комплекс «Три кита» солидно, с достоинством победителя даёт свою рекламу на радио «Маяк». Чтобы все знали, кто в стране хозяин.

То же самое ожидает и Черкизовский рынок? Не факт. Там, в «Трёх китах», элитная мебель для солидных, значимых покупателей, для господ, которых нежелательно обижать — они часть Системы. А «Черкизуха» — это так, снабжалка для безличного населения, то есть, для нас с вами, обывателей-потребителей, электорального планктона.

Когда подобные подробности выползают на свет, становится жутко: о каком «правовом государстве» речь? Нам, потребителям, доходчиво объясняют, что все мы живем в одной большой «черки-зоне» и имеем перед «китами» не больше гражданских прав, чем обычный океанический планктон.

Игорь БОРИСОВ, потребитель