«АукцЫон» выдал новое свободное слово
В октябре 2011 годы лидеры русского рока дали о себе знать в полный голос. В прошлом номере обсуждался альбом группы «Аквариум» «Архангельск» [ 1 ], в следующем появится отклик на новый альбом группы «ДДТ» «Иначе». Но, пожалуй, выше всех взлетел «АукцЫон» с альбомом «Юла».
Подожженный фитиль
Обложка альбома «Юла» группы «АукцЫон». |
От первой песни «Огонь» по-настоящему пышет жаром. А сквозь жар проходит сдержанная и от этого подлинная грусть. Она уносится куда-то за горизонт, «за далью даль // за раем рай // играй, играй». Все это припечатано цитатой: «Не уходи, побудь со мной». Уходить никто и не собирается. После такого впечатляющего начала глупо было бы уходить.
Во второй композиции - «Хомба» - начинается характерное для «АукцЫона» жонглирование словами. Это, своего рода, огненное шоу, как будто туземцы племени маори вращают свои пои, то есть горящие шарики на веревке. У каждого слова – подожженный фитилек. «Хомба» вроде бы вещь заводная, но заканчивается она болезненным и честным выдохом: «И одиноко, и безнадежно». Фитилек догорел, дым рассеялся. Вместо дыма прилетела «Метель». В «Юле» вообще ко многому приспособлены крылья, «летели» здесь – ключевое лово. В альбоме все куда-то летят, кто вверх, кто вниз, в крайнем случае – катятся под откос. «Мы тоже летели // куда хотели». Все выше, выше и выше, как бы крылья не обжечь.
Бездна
Лидер «АукцЫона» Леонид Фёдоров. Фото: Алёна Бондаренко |
В «Юле» в группу вошел контрабасист Владимир Волков, отчего музыка стала еще изощренней. Однако «Юла» лишена тяжеловесной заумности. Все песни в альбомном варианте очень короткие. Время их звучания в минутах, словно ценники в дешевой лавке: 2.19, 2.18, 2.32. Но при прослушивании песни не кажутся оборванными на взлете. Внутренне время в них растянуто за счет сбивчивых ритмов, искреннего надрыва и глубины, в которой не видно дна.
В композиции «Шишки» прорезывается сказочный мотив. «Ушки на макушке…» Но тут же сказку сменяет быль: «Жизнь пуста…» Поскребывание, поскрипывание, бормотание… «АукцЫон» превращает в музыку все, что попадается под руку. Сказочный путь по горам по долам продолжается в композиции «Полдень»: «Сам-пропадам-там». Но «АукцЫон» не пропадает ни в полдень, ни полночь. Сам не пропадает и другим пропасть не дает.
На отдыхе
Контрабасист «АукцЫона» Владимир Волков. Фото: Алёна Бондаренко |
Вообще-то, «АукцЫон» всегда избегал прямых примет времени и сатирических разоблачений. Здесь их тоже нет, но есть все та же сказочная дурашливость с настоящей слезой на румяной щеке. Лирический герой приосанился, надулся и приоделся. «Из тонкой ткани жилет на выход // жду указаний на вход». Но входа нет – так же, как и выхода. Точнее есть, но он обозначен в следующей песне, которая естественным образом вырастает из «Природы».
В песне «Кожаный» («он кожаный такой, он модный») портрет героя приобретает более явственные узнаваемые черты: «Любитель пива и легкой наживы // всегда опрятен и немного груб // его друзья пока еще живы // а недруги затачивают зуб».
История катится к своему естественному концу. Зуб уже достаточно острый, чтобы приступить к делу. Земная жизнь пройдена от пупка до тупика. Зарисовка с натуры: «А где-то кого-то убивают // никто не видит меткого стрелка» не оставляет иллюзий. Впрочем, смерть, как в хорошем кино, остается за кадром. Танцы на костях отменяются, но мутный осадок остается. «В этот день он был сердитый // и что-то не понравилось ему // и только медальон, насквозь пробитый // остался непонятно почему…»
Песня написана в жанре эпитафии. Хочется побыстрее проскочить мимо свежей могилы.
Мимолетное виденье
Вполне естественно, что следующая песня так и называется – «Мимо». Здесь «АукцЫон» снова отрывается от земли. После вкрадчивого начала музыка заносит на недосягаемую для многих высоту, где «над нами звезды горят // а под нами птицы парят…» Место обозначено вполне определенно. Ниже звезд, но выше птиц.
Сложно представить, что сегодня кто-нибудь другой в России смог бы записать альбом такого же качества. В нем есть запредельное ощущение внутренней свободы, не переходящее в анархию. С чувством достоинства, не отрываясь от корней и не топчась на месте.
В последней трети композиции под названием «Летучая» возникший в самом начале альбома огонь вспыхивает с новой силой. За далью даль, за раем рай, играй, играй… Хоровод духовых и клавишных работает как воронка. Затягивает. Смычок контрабаса указывает направление. «Летучая» - наиболее универсальная вещь в «Юле». Здесь проявляются джазовые фантазии, ощущение праздника, парад планет.
Вместо ярости
На следующую вещь «Карандаши и палочки» снят клип, в котором музыканты переоделись в китайцев и сидят на полу с кисточками – тушью выводят иероглифы. На заднем плане болтается портрет Мао Цзедуна, а на переднем плане скачет Олег Гаркуша с накинутыми на руки веревочными петлями – изображает марионетку. В конце концов, его повяжут не только по рукам, но и по ногам.
Смех и слезы сменяются отчаянным криком: «Скоро будет поздно!» Но «Юлу» слушать никогда не поздно и никогда не рано. Это крутой альбом от слова «крутиться». «Юла» раскручивается медленно, но без остановки. Здесь видится и слышится перекличка с вертящимися дервишами, и чтобы описать чувства, которые вызывает заключительная композиция «Юла» да и весь одноименный альбом, лучше привести константинопольские воспоминания Петра Успенского столетней давности: «Невольно я стал думать, почему же эту церемонию описывают как безумное вращение, которое повергает дервишей в ярость? Ведь если и есть в мире нечто противоположное ярости, то именно это верчение. В нем имелась какая-то система, которую я не мог понять, но которая явно угадывалась; и, что еще более важно, в нем было интеллектуальное сосредоточение, умственное усилие, как будто дервиши не просто вертелись, но и одновременно решали в уме труднейшие задачи».
Неправильная буква «Ы» в слове «АукцЫон» стала еще больше. Ставки возросли.
Алексей СЕМЁНОВ
1 См.: А. Семёнов. Архангельские голоса // «ПГ», № 39 (561) от 12-18 октября 2011 г.