Особый экономический концлагерь?

Судя по архивным данным, территория ОЭЗ «Моглино» совпадает с местами массовых расстрелов периода Великой Отечественной войны

На прошедшей неделе вновь была поднята тема Моглинского лагеря – «маленькой фабрики смерти» в Псковском районе, где в годы Великой Отечественной войны от рук нацистов и эстонских карателей погибли сотни человек. Теперь в непосредственной близости от мест массовых расстрелов должны разместиться совсем другие фабрики – 215 гектаров земли рядом с деревней Моглино выделено под особую экономическую зону. У псковских коммунистов и журналиста Юрия Алексеева нет уверенности, что фундаменты будущих стройплощадок не наткнутся в останки погибших.

Журналист, автор книги «Моглинский лагерь: история одной «маленькой фабрики смерти» (1941-1944)» Юрий Алексеев.

15 июля известный псковский журналист, писатель, автор книги «Моглинский лагерь: история одной «маленькой фабрики смерти» (1941–1944)» Юрий Алексеев разместил на сайте губернатора turchak.ru текст своего письменного заявления, направленного в канцелярию главы региона и прокуратуру Псковской области.

«Недавно на сессии Псковского областного Собрания докладывали о строительстве особой экономической зоны (ОЭЗ) «Моглино». Из доклада следует, что в ближайшее время на территории ОЭЗ начнутся земляные работы. С большой вероятностью может случиться так, что под эти земельные работы попадет место расстрела и захоронение более 600 мирных жителей Псковской области, убитых эстонскими карателями в 1942 – 1943 годах», - говорится в заявлении.

Для справки: из истории лагеря

После оккупации Псковской области в 1941 году гитлеровскими войсками у деревни Моглино (12 км на запад от Пскова) был развернут «пересыльный лагерь для неблагонадежных лиц». Лагерь находился в прямом ведении Псковского внешнего отдела эстонской полиции безопасности и СД с марта 1942 г., комендантом лагеря был немец по фамилии Кайзер.

В Моглинском лагере на первом этапе содержались советские военнопленные, позднее его использовали для содержания лиц, заподозренных в связях с партизанами и подпольщиками, отбывающих наказание за уголовные преступления, цыган и евреев.

Одноместно в лагере могло находится 300-600 человек. Из лагеря заключенные отправлялись либо на работы в Германию, либо в лагерь смерти Саласпилс, либо прямо в могилу – в лагере регулярно проводились массовые расстрелы без суда и следствия. Приговоренных – мужчин, женщин и детей – ставили на край траншеи, расстреливали и тут же, в траншее зарывали.

Моглинское дело было детально расследовано в 1960-х годах. Михаил Пушняков, сотрудник Управления КГБ по Псковской области, в августе 1963 года обратил внимание на памятник, установленный на станции Моглино, с надписью: «Вечная память героям, погибшим за честь и независимость нашей Родины».

«Раньше я слышал, что в этих местах боев во время Великой Отечественной войны не было, - вспоминал потом Пушняков. - Дежурный по станции подсказала, что больше всех об этом лагере знает жительница деревни Моглино Мария Ивановна Федорова. Я, в плане изучения оперативной обстановки, нашел в деревне Федорову М. И. и попросил ее рассказать о том, что ей известно о Моглинском лагере. Мария Ивановна со слезами на глазах поведала об этом, с ее слов, страшном месте, откуда в годы оккупации увозилась на расстрел не одна сотня узников, а также цыган и евреев».

В результате расследования советскому следствию удалось установить судьбу всех 34 охранников Моглинского лагеря. К 1967 г. из их числа 8 человек умерли, 19 жили на Западе, и только семеро находились на территории Эстонской ССР. Из этих семерых один умер до того, как его успели арестовать, двое проходили в процессе как свидетели, остальные четверо стали обвиняемыми. По приговору суда были расстреляны Эдуард Tоpн, Арнольд Веедлер и Эрих Лепметс; несовершеннолетнего в годы войны Иоханнеса Охвриля суд приговорил к десяти годам лишения свободы.

Раскопки мест захоронений и эксгумация останков жертв Моглинского лагеря проводились еще в 1945 году комиссией по расследованию злодеяний, совершенных немецко-фашистскими захватчиками. В отчете комиссии говорилось: «На местности, замаскированной мелким кустарником от проходящего недалеко шоссе Псков - Рига, южнее деревни Моглино, на площади размером 5000 кв. метров обнаружено 10 ям-могил. В них найдены трупы мужчин, женщин и детей. Возраст погибших – от 2–3 месяцев до 60 лет». Как утверждают историки, обнаружена была только часть захоронений.

«Бог нам не простит. Да и люди тоже»

План-схема территории расположения ОЭС «Моглино», Моглинского лагеря, деревни Моглино, составленная по Публичной кадастровой карте.

Точное место захоронения, которое до сих пор не раскопано, по словам Юрия Алексеева, «еще надо определять»: «Из следственных документов известно, что оно находится приблизительно в 1-м километре от лагеря, между двумя дорогами (железной дорогой и шоссе) по направлению к Риге». Автор заявления считает, что выбирая место под ОЭЗ «Моглино», региональные и местные чиновники не учли требования Федерального закона от 12.01.1996 № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле», а именно ст.22 п.2: «Перед проведением любых работ на территориях боевых действий, концентрационных лагерей и возможных захоронений жертв массовых репрессий органы местного самоуправления обязаны провести обследование местности в целях выявления возможных неизвестных захоронений».

«По моему мнению, место самого жесточайшего расстрела и захоронение более шестисот стариков женщин и детей, в основном цыган, попадает под застройку экономической зоны», - пишет автор книги, посвященной истории Моглинского лагеря.

В подтверждение своих слов Юрий Алексеев приводит цитату из показаний одного из охранников Моглинского лагеря Виктора Тейнбаса, данных им в ходе расследования злодеяний фашистов, которое КГБ СССР проводило в середине 1960-х. Согласно показаниям, место расстрела «находится от лагеря на расстоянии не более I км».

Автор книги считает, что администрация области как организатор ОЭЗ обязана профинансировать и провести работы по поиску и перезахоронению останков погибших.

«Как коренной житель Пскова, я не могу пройти мимо того факта, что в результате непрофессиональной деятельности представителей региональной и местной власти место и останки жертв одного из самых жестоких злодеяний, произведенного эстонскими карателями во время Великой Отечественной войны на территории Псковской области, будет «закатано в бетон». Я призываю руководителей Псковской области и прокурора Псковской области немедленно принять необходимые меры по переносу захоронения и установлению на нем памятного знака. Что было, то было, но никаким начальственным приказом Моглинский лагерь уже не закроешь. Ошибки и недоработки предшественников исправлять надо. Если мы смолчим, если продолжим «бизнес и пиар на костях», Бог нам не простит. Да и люди тоже», - пишет журналист.

Под сообщением «О необходимости проведения перезахоронения жертв фашистских злодеяний в Моглино» пользователи сайта turchak.ru не оставили (на момент вёрстки номера) ни одного комментария, а официальный ответ чиновника появился только два дня спустя.

Одновременно сбор подписей под аналогичным обращением к Андрею Турчаку был организован на сайте change.org – федеральной платформе для организации гражданских информационных кампаний. Петицию разместил Александр Дюков, руководитель фонда «Историческая память».

«И всё идёт в онлайне, вся область испугалась»

Лист из материалов уголовного дела. На фото крайний справа Александр Вирнурм, комендант-начальник охраны Моглинского лагеря.

Книга Юрия Алексеева «Моглинский лагерь: история одной маленькой фабрики смерти», была издана на средства фонда «Историческая память» в 2011 году, а в 2014-м о Моглинском лагере сделали документальный фильм журналисты ГТРК «Псков»: «Без срока давности». Посмотрев его, лидер фракции КПРФ в Псковском областном Собрании Александр Рогов 29 мая выступил с этой темой на 30-й сессии в рамках парламентской «десятиминутки ненависти» [ 1].

«Вот вы представьте себе свободную экономическую зону «Бухенвальд», или «Освенцим», не дай бог, или «Саласпилс». Ну, как можно было назвать именем концлагеря? Как можно строить нечто на том месте, где до сих пор захоронения остались? Кто туда из разумных инвесторов пойдет?» – закидывал Рогов вопросами абстрактных оппонентов.

Коммунист рассказал, что после просмотра фильма «Без срока давности» пообщался с людьми, которые принимали участие в его создании: «И они возмущаются и говорят: «Ну, кому в голову вообще пришло…».

На сессии дискуссии на тему ОЭЗ «Освенцим» не получилось, но несколькими днями позже ответ Рогову дал добровольный адвокат администрации области, депутат Псковского областного Собрания («Единая Россия») и предприниматель Алексей Севастьянов. В эфире радиостанции «Эхо Москвы в Пскове» 6 июня он обвинил коммуниста в передергивании фактов и манипуляции общественным мнением. Севастьянов выразил возмущение тем, что представитель оппозиции злоупотребляет трибуной и, поскольку все сессии транслируются на официальном сайте Собрания, вводит в заблуждение широкую аудиторию.

«И всё идет в онлайне, вся область испугалась. Я обратился к специалистам, и выяснилось, что это два разных участка земли. Оказывается, это совсем не то место, а всех напугали», - заявил единоросс.

Впрочем, никаких уточняющих данных, которые бы действительно доказывали, что речь идет о двух разных участках, он не привёл.

Юрий Алексеев уверил «ПГ», что депутат от партии власти вольно или невольно, но ошибается.

Между шоссе и железной дорогой

Охранник Моглинского лагеря Эдуард Торн.

Так «то» это место или «совсем не то»? Вопрос усложняется тем, что расположение Моглинского лагеря и ОЭЗ «Моглино» описывается примерно одинаково.

Инвестиционный портал Псковской области обозначает место размещения ОЭЗ следующим образом: «8 км от г.Пскова (юго-западное направление, по направлению к границе с Эстонской Республикой). Участок примыкает к федеральной автомобильной и железной дорогам (Санкт-Петербург - Псков - Рига). Расстояние до границы с Эстонией - около 45 км».

В свою очередь дислокация Моглинского лагеря ясна из свидетельских показаний, данных бывшими охранниками и заключенными в рамках расследования: «Лагерь этот располагался между шоссейной и железной дорогой недалеко от дер. Моглино. Здесь раньше размещалась погранкомендатура. Со стороны шоссейной дороги территория лагеря была обнесена сплошным деревянным забором высотой около 3 метров. В этом заборе были сделаны единственные ворота из лагеря, возле которых постоянно дежурил часовой из охранников СД. Для часового имелась «будка». Других выходов из лагеря не было. С остальных трех сторон территория лагеря была обнесена колючей проволокой. Таким образом, вход в лагерь был со стороны шоссе. Лагерь представлял собой прямоугольник, в длину расположен вдоль шоссейной дороги. Длина лагеря составляла примерно метров 150–200, и ширина – примерно метров 100–120» [ 2].

Территория вокруг деревни Моглино не предполагает обилия вариантов для размещения какого-либо масштабного объекта.

И деревня, и ОЭЗ, и концлагерь попадают в один кадастровый квартал: 60:18:0182002. Станция Моглино находится почти на самом пересечении шоссе и железной дороги, и тут же начинается одноименная деревня. По имеющимся сведениям, лагерь располагался у западного края (примерно там, где сейчас стоит известное придорожное кафе «Моглино»), то есть на границе кадастрового участка 60:18:0182002:9, по классификатору: «Для сельскохозяйственного производства». Его кадастровая стоимость (порядка 343 тыс. рублей за 230 тыс. кв. м) в разы отличается от соседнего участка 60:18:0182002:90, который при сопоставимой площади в 329 839.00 кв. м оценен уже в 97,6 млн руб. Этот, а также участок с кадастровым номером 60:18:0182002:18 и все, что между ними, обозначены на кадастровой карте как «Особая экономическая зона промышленно-производственного типа «Моглино».

Если взять во внимание показания свидетелей, что расстрелы заключенных производились на расстоянии примерно километра от лагеря в сторону эстонской границы, то, действительно, получается, что захоронения попадают как раз на восточный край территории ОЭЗ.

Бывший охранник СС Арнольд Веедлер свидетельствовал: «Отвели их к яме, отрытой возле дота на советско-эстонской границе, примерно в полукилометре от Моглинского лагеря. Конвоиров было тогда человек 5. Мы поставили заключенных на край ямы, лицами к ней, и расстреляли их».

«Из последующих разговоров между собой охранников я понял, что расстрел указанных цыган производили Луукас и Кайзер и что Кайзер брал за ноги ребятишек и пистолетом по голове /без выстрелов/ их убивал. Сам я лично картину расстрела этих цыган не видел, но, находясь на посту, отчетливо слышал плач и крики цыган и выстрелы, которые раздавались на месте расстрела. Это место находится от лагеря на расстоянии не более 1 км», - давал показания охранник СС Моглинского лагеря Виктор Тейнбас.

«Дот», «разрушенный дот» упоминается в свидетельских показаниях неоднократно и вряд ли мог бесследно исчезнуть. Журналисты ГТРК «Псков», выезжая на место, обнаружили под кустарниками руинированные фундаменты бараков, в которых содержались заключенные. То есть ориентиры для поиска ясны.

Отсутствуют законодательно обоснованные препятствия

Охранник Моглинского лагеря Август-Вольдемар Йыгисте.

Но начинать поиск администрация области, судя по всему, не собирается.

Председатель Государственного комитета области по экономическому развитию и инвестиционной политике Андрей Михеев, поблагодарив Алексеева за «проявление активной жизненной позиции коренного жителя Пскова», заявил, что «требует уточнения источник информации и основания, по которым сделаны выводы о несоблюдении региональными и местными чиновниками требования ст. 22 п. 2 Федерального закона от 12.01.1996 № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле» при осуществлении выбора места под размещение ОЭЗ ППТ «Моглино».

По словам госслужащего, органам государственной власти известно, что в районе деревни Моглино Псковского района могут находиться захоронения периода фашистской оккупации, однако они, по имеющимся у комитета данным, не попадают «в границы земельного участка, определенного для расположения ОЭЗ ППТ «Моглино». Конкретных сведений о каких-либо поисковых работах, проводившихся вокруг Моглино, Андрей Михеев не сообщает.

«В ближайшее время на территории ОЭЗ ППТ «Моглино» действительно запланировано начало землеустроительных работ. В настоящее время ведется проектирование и экспертиза, сбор необходимой разрешительной документации, требуемой законодательством. Получены соответствующие положительные заключения», - сообщает Андрей Михеев. Далее следует дежурная ссылка на закон № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия», согласно которому работы будут немедленно приостановлены при обнаружении на территории, подлежащей хозяйственному освоению, объектов, обладающих признаками объекта культурного наследия.

Будут ли немедленно остановлены работы в случае обнаружения останков расстрелянных цыган, евреев и русских заключенных, не уточняется.

«Таким образом, в настоящее время отсутствуют законодательно обоснованные препятствия для начала работ по землеустройству ОЭЗ ППТ «Моглино», - заключает председатель комитета по инвестициям.

И вывод, который нам приходится сделать: администрация Псковской области готова рискнуть и продолжить работу над инфраструктурой особой экономической зоны, не заостряя, во избежание имиджевых потерь, внимание на жуткой истории окружающих мест. Правда, если однажды на яму, набитую вповалку скелетами, наткнется уже резидент ОЭЗ «Моглино», имиджевые потери будут куда более критичны. Даже фатальны.

Возможно, чиновники правы, и концлагерь с расстрельными ямами – это действительно «совсем не то место». Но больше похоже на то, что власти снова – как с застройкой на улице Юбилейной в Пскове, где жилые дома стоят на территории концлагеря «Шталаг-372», [ 3] – наступают на те же самые грабли. Снова соображения инерции и коммерческой выгоды перевешивают долг памяти. Удивительное, но не достойное уважения упорство.

Светлана ПРОКОПЬЕВА

1. См.: С. Прокопьева. «Если будет цирк, будем в цирке, наверное, слушать»// «ПГ», № 22 (694) от 4-10 июня 2014 г.

2. Здесь и далее архив УФСБ по Псковской области цитируется по книге: Ю. Алексеев. Моглинский лагерь: история одной маленькой фабрики смерти.

3. См.: М. Киселев. На псковских могилах не ставят крестов // «ПГ», № 33 (302) от 30 августа – 5 сентября 2006 г.; Е. Ширяева. Живые и мёртвые // «ПГ», № 19 (388) от 14-20 мая 2008 г.; Е. Ширяева. Город мёртвых // № 37 (406) от 17-23 сентября 2008 г.; А. Старков. Дважды убитые // № 24 (495) от 23-29 июня 2010 г.; Редакция. Хоронить нельзя строить // «ПГ», № 27 (498) от 14-20 июля 2010 г.; Л. Шлосберг. Главное – достроить дом? // «ПГ», № 34 (505) от 1-7 сентября 2010 г.; Л. Шлосберг. Пески забвенья // «ПГ», № 18 (540) от 11-17 мая 2011 г.; М. Сафронова. Псковлаг // «ПГ», № 29 (551) от 27 июля – 9 августа 2011 г.; Л. Шлосберг, А. Иванов и А. Старков. Рвы в памяти // «ПГ», № 15 (637) от 17-23 апреля 2013 г.; С. Прокопьева. Концлагерь воинской славы // «ПГ», № 8 (680) от 26 февраля - 4 марта 2014 г.