Модель для сборки

Здесь обязательно кто-то или что-то движется, но внушительные скалы действуют как огромные якоря

Такого скопления полицейских в Европе я ещё не видел. В той же Швеции полицейских на улицах можно увидеть редко. Даже рядом с полицейским участком. Но 13 июня 2015 года всё было иначе. Над Стокгольмом летали вертолёты. Сотни полицейских на автомобилях и мотоциклах курсировали по городу. Центр города намертво перекрыли. Когда в Пскове перекрывают улицы, как в случае с церемонией олимпийского огня, то перебежать проезжую часть можно. Но в Швеции с полицейскими не договоришься. Металлические барьеры тянулись от Королевского дворца вдоль здания риксдага и уходили в район торговых центров. Ожидался королевский свадебный кортеж. Чтобы добраться до Королевского театра драмы, надо было проделать огромный крюк сквозь плотную толпу людей. И всё потому, что единственный сын шведского короля Карла XVI Густава принц Карл Филипп женился на модели и бывшей учительнице Софии Хелльквист, отныне принцессе Софии, герцогине Вермландской.

«Буду учиться на своих ошибках»

Принц Карл Филипп и София Хелльквист, 13 июня 2015 г.

Вообще-то это должен был быть текст, посвящённый дачному отдыху шведов. Но свадьба, назначенная на 13 число, внесла коррективы.

В церкви Слоттскирке в королевском дворце собрались десятки гостей, включая короля Карла XVI Густава и королеву Сильвию. Здесь же были королева Дании Магрете Вторая, королева Максима Нидерландская, королева Матильда Бельгийская… Всего на свадьбу пригласили около 400 гостей. Остальные пришли без приглашения. Зеваки вокруг королевского дворца занимали места с самого раннего утра. Кое-кто принёс с собой раскладные стулья. В некоторых витринах магазинов и кафе в старом городе были выставлены фотографии новобрачных. Всюду ходили телевизионщики – брали интервью у простой публики и у гостей (их пропускали сквозь барьеры по спискам).

Позднее к набережной подъехали два автобуса с очередными гостями. Из них вышли шумные нарядные гости. Передо мной девушка из числа высоких гостей в коротком платье и высоких замшевых сапогах на секунду отвлеклась и слегка ударилась головой о большой круглый дорожный знак, установленный на набережной. Ударилась и рассмеялась. И в эту же секунду раздались звуки духового оркестра, который вышагивал впереди свадебного кортежа. Принц Карл Филипп (в военно-морском мундире капитана) и София (в белом платье от дизайнера Иды Шёстедт с длинным-длинным шлейфом) ехали в карете.

Музыка для свадебной церемонии подбиралась, видимо, с учётом вкусов новобрачных. Поэтому в Слоттскирке прозвучали кавер-версии песен, не совсем привычных для церкви: Рианны Umbrella и Fix You («Излечить тебя») группы Coldplay. В Fix You поётся:

По лицу текут слёзы
Я обещаю, что буду учиться на своих ошибках…
Огни помогут найти тебе дорогу к дому
И воспламенят твою душу…

Из дворца по лестнице новобрачные спускались под ритмичный госпел Joyful, Joyful. Под этот заводной госпел запросто можно было танцевать.

«Знаешь, с какой стороны должен прилететь комар»

В ожидании свадебного кортежа возле шведского парламента. Фото: Алексей Семенов

Напротив королевского дворца, как всегда, стояло множество яхт, которые тоже отчасти можно считать дачами. По обе стороны моста, ведущего на остров Юргорден (там, где находятся музей корабля «Васа», музей группы ABBA, музей сказок Астрид Линдгрен, этнографический музей Скансен и т.п.), яхт было никак не меньше, чем велосипедов. На некоторых палубах отмечали то ли королевскую свадьбу, то ли просто отдыхали, обедая и пританцовывая.

Если идти в Стокгольм морем, то с дачной шведской жизнью можно познакомиться на расстоянии. По пути встречается множество небольших островов. И на многих, особенно расположенных ближе к столице, стоят дома и домики. Они в основном приземистые. В этом смысле многие дачные кооперативы-колонии на окраинах небольших городов вроде Кальмара (на юге Швеции), да и в самом Стокгольме, тоже на окраине, ещё более показательны. Домики выглядят почти как игрушечные. Участки вокруг домиков – сотки две-четыре. Домики чуть больше находящихся рядом теплиц или беседок. Но эта лютеранская скромность совсем не похожа на бедность. Внутри есть всё что надо. Ставни хозяева не закрывают, окна не зашторивают. Подразумевается, что красть там нечего. Микроволновку? Кровать? Печку-буржуйку? Настольные лампы? Плетёные коврики?

Почти над каждым домом развевается шведский флаг. Маленькие колонии огорожены невысокими заборами. Каждый, отворив калитку, может пройти сквозь такую колонию насквозь – по узким улочкам, скорее, напоминающим коридоры. Автомобили сюда не въезжают. Только велосипеды. Автомобилей вокруг вообще немного. Во многих местах поблизости их нет вообще.

На некоторых озёрах в качестве дач используются стационарные плоты-островки, на которых в нескольких десятках метров от берега стоят небольшая банька и большой деревянный чан с подогревом.

Иосиф Бродский, в последние годы постоянно приезжавший отдыхать и работать в Швецию, в августе 1989 г. на даче на острове Торё в стихотворении «Доклад для симпозиума» написал: «Но, отделившись от тела, глаз // скорей всего предпочтет поселиться где-нибудь // в Италии, Голландии или в Швеции».

И там же сказано: «Сузившись, глаз уплывает за // кораблем, вспархивает вместе с птичкой с ветки, // заволакивается облаком сновидений, // как звезда…»

Пейзаж здесь подвижный, неважно, озёрный или морской. Без лишней суеты. Обязательно кто-то или что-то движется, но внушительные скалы действуют как огромные якоря. Они отягощают пейзаж, делают его основательным. Многие дачи расположены в шхерах (Skjcer - скала в море).

В одном из интервью Бродский по поводу шведского отдыха сказал: «Последние два или три года я каждое лето приезжаю сюда, в Швецию, по соображениям главным образом экологическим, я полагаю. Это экологическая ниша, то есть ландшафт, начиная с облаков и кончая самым последним барвинком, не говоря про гранит, про эти валуны, про растительность, практически про все... Это то, с чем я вырос, это пейзаж детства, это та же самая широта, это та же самая фауна, та же самая флора. И диковатым некоторым образом я чувствую себя здесь абсолютно дома, может быть, более дома, чем где бы то ни было, чем в Ленинграде, чем в Нью-Йорке или в Англии, я уже не знаю где… Это просто… естественная среда, самая известная среда, которая известна для меня физически». Об этом писал в своих воспоминаниях шведский славист Бенгт Янгфельдт.

Петру Вайлю Бродский однажды о Швеции пояснил: «Знаешь, с какой стороны должен подуть ветер или прилететь комар». Швеция напоминала ему детство «в деталях, до мельчайших подробностей».

«На первенстве треста Ялтастрой…»

Шведская дача, Кальмар, апрель 2015 г. Фото: Алексей Семенов

Самим шведам окрестные пейзажи тем более напоминают детство. Они его здесь продлевают.

Почти все шведы уходят в отпуск с середины июля и за границу в это время не спешат. И не потому, что это дорого. Просто тёплую часть своего не такого уж длинного лета они предпочитают проводить в своих краях – где-нибудь на острове Готланд или на своих дачах, разбросанных на островах и по окраинам городов.

В тёплые края шведы отправятся зимой, а пока – куда-нибудь на Готланд, где в городке Виббле стоит одна из самых известных шведских вилл – вилла «Курица» Пеппи Длинныйчулок, построенная в конце шестидесятых годов для телефильма.

Ближе к зиме, ещё до тех пор, пока шведы отправятся в Таиланд или в Испанию, активизируются лоси – очень важные для Швеции животные (достаточно взглянуть на многочисленные шведские сувениры).

Шведские лоси, бывает, ведут себя в это время вызывающе – поедают забродившие под снегом ягоды и начинают буянить на автомобильных дорогах. По крайней мере так было раньше (сейчас большинство шоссе огорожено сетками).

Шведы рассказывают, что в своё время для того, чтобы предотвратить столкновения с лосями на дорогах, местные учёные синтезировали искусственную волчью мочу и развесили на деревьях в сосудах вдоль шоссе – чтобы отпугнуть пьяных буйных лосей. Но лоси на уловку не поддались. Видимо, не такие уж они были и пьяные. Или наоборот – настолько пьяные, что какими-то жалкими волками их было не запугать.

Если шведы предпочитают летние дни проводить у себя в стране, то иностранцев в Швеции летом множество, в том числе и говорящих по-русски – чаще всего из России и Белоруссии. Обычно они прибывают на день или два на паромах из Петербурга, Таллина или Риги. Некоторые продавцы в кафе или сувенирных лавках мгновенно догадываются, из какой страны они приехали, и переходят на ломанный русский.

В кафе встречаются меню на русском языке. Этим летом на многих домах и заборах в Стокгольме висит большой портрет Андрея Макаревича в шляпе – афиша, приглашающая на осенние концерты в Стокгольме и Хельсинки. Рядом более привычные шведам афиши группы Adolphson & Falk (привет из восьмидесятых). Над городом то и дело громко звучит не что-нибудь, как начало Первого концерта Чайковского. Это известный кукольник со своей марионеткой, собирая толпу любопытствующих, изображает экспрессивного пианиста. Неподалёку на витрине антикварного магазина вывешена советская грамота 1962 года с профилем Ленина и эмблемой ГТО. На грамоте от руки написано: «Награждается тов. Степанов, занявший I место в весовой категории 71 кг. По боксу на первенстве треста Ялтастрой ДСО «Авангард». А в ста метрах принц Карл Филипп и принцесса София, герцогиня Вермландская, совершают круг почёта. Скоро они тоже окажутся где-то за городом, на природе.

Всего в 8-миллионной Швеции сейчас около 700 тысяч дачных домиков и коттеджей. Кто не имеет дачных участков, тот может их арендовать на лето. Бродский, спасаясь в Швеции от нью-йоркского душного лета, поступал именно так. В Швеции, впрочем, как и в других местах, в память о ленинградских полутора комнатах в коммунальной квартире ему привычнее было жить в небольших помещениях. В небольших помещениях в Швеции недостатка нет.

Одинокий домик в шхерах, до которого без катера не доберёшься, и домик в дачной колонии, часто неподалёку от городской квартиры… Что между ними общего? Что общего между пригородным домиком, издали похожим на пчелиную соту, и жилищем на скале?

Общее – это природа, к которой здесь, в Швеции, всеми способами пытаются приблизиться. Слиться с ней.

Не всегда знаешь, с какой стороны прилетит комар, но всегда знаешь, куда он улетит. Если его не прихлопнуть.

Алексей СЕМЁНОВ,
Стокгольм-Псков